Кураторы о спецпроектах 6-ой Уральской индустриальной биеннале современного искусства на площадке Галерея Синара Арт

Из не вошедшего в интервью

Лев Шушаричев, куратор выставки «Обнять и плакать», спецпроекта 6-ой Уральской индустриальной биеннале современного искусства

Дискоммуникация и выгорание, пожалуй, главные проблемы современности. На решение реализовать проект подтолкнула какая-то конкретная история или их совокупность?

Я бы не назвал их главными, но точно, заметными. Думаю, они существовали всегда, но сейчас люди стали их проговаривать. Уходит установка, что ты должен всю жизнь, стиснув зубы, терпеть. Проект «Обнять и плакать» родился в том числе из моих личных переживаний. Выгорание, после которого я думал, что вообще перестану заниматься искусством, кстати, связано с четвертой биеннале и безумным 2017-м годом. Но выставка появилась не как решение моих персональных вопросов, скорее из наблюдений за коллегами и друзьями, проходящими через схожие кризисы. Возникло ощущение, что у всех накопилось: у художников, кураторов, менеджеров. Нам надо сесть и поговорить, скорее даже выговориться. Выставка – это способ вывести полилог о проблемах на новый уровень, из кулуаров, с кухонь и баров, в которых это все между делом обсуждается – в профессиональное поле. Потому что за всем этим комком эмоций и переживаний стоят системные проблемы, не только сферы искусства, но, в принципе, нашего мироустройства. Выгорание, провалы, дискоммуникация, отказы – с этим сталкиваются не только художники, но творческие люди более чувствительны, готовы облекать свои истории в слова и образы. Поэтому выставка получилось двоякой: с одной стороны, поднимаются сугубо-профессиональные внутренние темы, а с другой - каждый зритель сможет найти свой отклик.

Вы называете выставку «терапевтической», что вы под этим подразумеваете? Какие еще проблемы она решает?

Мне бы хотелось, чтобы выставки решали проблемы. Но скорее удается их только обозначать, что тоже небесполезно. В этом я и вижу «терапевтическую» функцию проекта: разделение травматичного опыта. Это полезно и тем, кто делится, и тем, кто читает, слушает, смотрит. В этой выставке 84 разных художника, каждый со своей индивидуальной реакцией на отказ, со своей историей, люди могут соотнести себя с какой-то позицией или выработать свою. Таким образом, обращая внимание на других, мы заглядываем внутрь себя.

Но все же, в выставке намечается несколько позитивных линий и путей решения всех этих проблем. Главная мысль, которую мне хотелось артикулировать: да, искусство может травмировать, быть причиной множества кризисов, но также оно является средством излечения, прибежищем для творческих людей. Искусство как средство эскапизма от грубой реальности или способ ее трансформации.

В России проговаривание проблем, даже в формате работы с психологом считается чем-то стыдным? Вы столкнулись с таким отношением в рамках выставки?

Да, а еще считается, что делиться своими переживаниями – это жалоба, расстраиваться из-за отказа – это ребячество, надо всем быть взрослыми, стойкими и железными. Грустно, что экспозицию и высказывания художников некоторые (но радует, что не многие) воспринимают как концентрацию нытья на ровном месте. Если множество людей переживали что-то до тебя и не жаловались, это не значит, что ты должен тоже. Если существует какая-то проблема, с которой все смирились – это не значит, что это норма. В выставке речь ведь идет не о том, чтобы отказаться от отказа, от критики, это необходимые атрибуты любого развития. Мы поднимаем другого рода вопросы: давайте выработаем стандарты письма отказа, сделав его более экологичным, можно ли перестроить систему open call’ов, чтобы не вынуждать художников бесконечно заполнять заявки, можно ли мы сделать жизнь культурного работника менее нестабильной?

Какие вы видите перспективы у проекта, будет ли он развиваться вне рамок выставки?

Этот проект напрямую связан с биеннале, поскольку это продолжение работы с open сall’oм, который был объявлен для отбора российских художников для основного проекта этого года. Была придумана альтернативная форма участия для тех, кто не пройдет отбор. Я предложил художникам поделиться своей первой эмоцией на письмо отказа, которые они получили от кураторов основного проекта, эти реакции легли в основу экспозиции «Обнять и плакать». Здесь очень важна эта процессуальная механика выстраивания выставки, поэтому прямого продолжения этого проекта я не вижу. Но актуальность поднятых нами тем подтверждается чередой событий, которые все чаще возникают в программах других институций. Поэтому я думаю, что тема профессиональных кризисов точно не исчерпана, мне бы хотелось попробовать выйти на позитивную повестку, к конкретным предложениям, которые бы ответили на вечный вопрос: что же делать?

Дарья Костина, арт-директор Галереи Синара Арт, куратор выставки «ТКачество звука: обнимая традицию», спецпроекта 6-ой Уральской индустриальной биеннале современного искусства

Вы являетесь идейным вдохновителем проекта. Как пришла в голову мысль, что необходимо по-особому раскрыть именно эту сферу жизни? Ведь все мы уже привыкли к тому, что делаются проекты на основе сочетаний: живопись-музыка, стихи-музыка, перфоманс-музыка. А вот соединение ткань-музыка многие услышат впервые.

Идея озвучить ткань или «соткать звук из ткани» родилась у меня из простого наблюдения, что базовая характеристика любого тканого текстиля – это ритм переплетающихся нитей, и это роднит ткань с другим феноменом, чаще всего строящемся на ритме – музыкой.

Перевод материального явления в неосязаемое – это то, что могут дать нам современные технологии, и я очень рада, что музыкант Тимур Бабанин и программист и медиа-художник Денис Перевалов взялись за эту очень сложную и вдохновляющую задачу. Через новый аудиовизуальный опыт наш зритель может проникнуть в новое измерение, в котором начинает существовать текстиль, попасть словно бы в расширенную реальность тканей и через это взаимодействие «прокачать» свою систему восприятия окружающего мира.

Традиция народного ткачества – осталось ли ей место в современном обществе или мы можем говорить только о сохранении наследия? Есть ли еще где-то ремесленные островки, а не глобальные машинные производства?

Традиционный текстиль Урала – это явление, которое концентрирует в себе всю полноту смыслов, связанных с тканью, богатство цвета и орнаментики, а также хранит в себе память о процессе его создания. Главный партнер нашей выставки Уральское фольклорное объединение «ФолкЪ-ТолкЪ» как раз и занимается восстановлением исторических традиций в текстиле и костюме через научные исследования и всестороннее изучение подлинных свидетельств того, как эти объекты бытовали. Они сотрудничают с мастерами, которые ткут текстиль по старинным технологиям, создают тканые пояса также как это делалось в 19 веке и воспроизводят вышивки по аутентичным образцам. И я вижу по реакциям зрителей нашего проекта, как меняется отношение к традиционному текстилю: гости говорят, что хотели бы себе в гардероб пояс или вспоминают про ткань, которая давно лежит, и решают сшить себе обновку в традиционной стилистике.

Этот проект в том числе и экскурс в историю, как бы вы оценили уровень знания истории современного человека?

Я не берусь оценивать уровень знания истории, думаю, он у всех разный. Но мне кажется, что современный человек недооценивает роль тканей в своей жизни, воспринимая их как прикладной аспект повседневности. На самом же деле, ткань и ткачество с древних времен не только ассоциировались с принципами устройства мира, но и двигали многие цивилизационные процессы вперед, включая технологии. И для меня важно, что через наш проект зрители могут прикоснуться к истории не через какое-то повествование или назидание, а через современный звук, который им знаком и понятен по саунд-ландшафту нашей повседневности. Так соединяется традиция и актуальная практика и история становится ощутимой и принятой на чувственном уровне.